Боюсь любить

Дух – это Высшая Космическая сила Вселенского разума, воплощающее тонкое в плотное.

Древо духа

«Люди встречаются, люди влюбляются, женятся, только мне почему-то в любви не везет», – поется в одной песенке. Так было сначала, а потом герой находит свою половинку. Да, о любви немало песен сложено, а я расскажу еще об одной.
Ирина Матвеевна была замужем второй раз. Ее первым мужем был сосед по лестничной площадке. Они были одногодки и вместе учились в школе. Отношения уже в детстве складывались не просто. Он ее все время дергал за косы, нарочито толкал, в общем, обижал. Вышла замуж скорей по привычке. После свадьбы муж сразу стал распускать руки. Они расстались. Она вышла второй раз замуж, но первый муж не давал ей покоя. Приходил почти каждый день и объяснялся в любви. Она его и любила и ненавидела одновременно. Второй раз она вышла замуж за очень порядочного человека. Но счастлива не была. Ее все время тревожило чувство: боюсь любить.
В доме у нее было много книг по итальянской живописи. Она рисовала очень неплохо. Ей всегда хотелось поехать только в одну страну – в Италию. Но как только она туда собиралась, обязательно что-то случалось. Муж побывал в Италии и взахлеб рассказал о поездке. Бегал по достопримечательностям. Отдыхать было некогда. После поездки напечатал более 300 фотографий. Сейчас она вернулась из Египта, но не из Италии.

• Средние века. Какая-то мусульманская страна. Я живу в гареме. Моя семья очень богатая. Я вышла замуж по любви. Он меня тоже любит. (Это мой первый муж!) Я его первая жена. Он женится второй раз. Она моложе меня, но не такая красивая, как я. У него уже пять жен. Он почти забыл меня, но я его все еще люблю. Я что-то сделала, нарушила правила жизни в гареме. Ой, я убила свою соперницу. Меня ведут в какой-то подвал и закалывают ножом. Я смотрю на свое тело со стороны и чувствую, что боюсь любить. Потом приходит спокойствие.

• Италия. Рим. XVвек. Я бедный художник. Я рисую картину, в которую вкладываю всего себя. Она мне кажется бесценной. Но мне нечего есть. Я выхожу на улицу, чтобы продать ее. Стою у дома, в котором живу. Я оченъ хорошо его вижу, весь. Прохожий (это опять мой первый муж) называет мизерную цену. Я его прошу дать больше. Он отказывает. Я умираю от голода. Вижу свое тело сверху. Меня ничто не волнует. Я совершенно спокойна.

 

Первый муж женился и перестал назойливо объясняться ей в любви. Когда они встречаются случайно, она очень спокойна. Потом она узнала, что он женился уже в третий раз. Свою мечту поехать в Италию она осуществила. Она хотела найти тот дом, у которого продавала картину. Но пока не нашла. Надеется сделать это в следующий раз. Хочет еще раз включить свой компьютер и поподробнее рассмотреть детали.
Проблема гаремов записана во многих биокомпьютерах. Из гаремной жизни в настоящую жизнь перенесено чувство одиночества, ненужности, зависти, страха, ненависти, в данном случае – «боюсь любить, хочу убить». Хорошо бы это прочитали держатели современных гаремов. А вот рассмотреть подробно архитектурные достопримечательности заинтересовавшего здания всегда можно. Сначала нужно проблему решить. Поездка состоялась. Конечно, хорошо поехать и второй раз. Представляю, как интересно в Италии, хотя там ни разу не была в настоящем.

Не лезь в чужую жизнь, а залезь в свои прошлые.

Житейский совет

Коньюнктивит

Духовная человеческая душа сходит на Землю по крайней необходимости, а что касается худших ее останков, то путь сложных перевоплощений — совершенствований — приходится ей проходить, то покидая землю, то возвращаясь к ней.

Древо духа

Компьютер, с легкой руки его создателя Винера, стал членом почти каждой не только богатой, но и среднеобеспеченной семьи. А что касается учреждений и производства, то здесь полная компьютеризация. Без знания компьютера на приличную работу устроиться невозможно. Да и эта книга пишется тоже не от руки. Но в каждой бочке меда есть ложка дегтя. Длительная работа на компьютере приводит к хронической усталости, болят от напряжения глаза, снижается зрение. Особенно у детей. Конечно, это происходит не с каждым. У меня на приеме Софья Андреевна.

«Я работаю бухгалтером в солидной фирме. За компьютером приходится проводить весь рабочий день, а в период сдачи баланса еще дополнительные часы. Неделю назад в фирме было перераспределение помещений, в связи с тем, что пришло новое руководство. Меня и еще одну сотрудницу из просторной комнаты с окнами, выходящими во двор, переселили в комнату-пенал с окнами под потолком. И до этого я испытывала напряжение в глазах и ощущение песка и пользовалась глазными каплями «Визин». Капли помогали. А теперь хоть профессию меняй. Капли не помогают. Раньше, чтобы уменьшить напряжение в глазах, на улицу можно было посмотреть, а сейчас взгляд упирается в стену. При мысли, что выходные заканчиваются и завтра нужно идти на работу, портилось настроение, что было мне не свойственно, потому что свою работу я люблю.
Я помню, что еще в юности, иногда, когда я выходила из помещения на улицу, слезились глаза, была какая-то неловкость от яркого света. В детстве, когда я ездила отдыхать на море, мама всегда, смеясь, говорила, что мои голубые глаза становятся фиолетовыми. Голубой цвет глаз сливался с воспаленными красными веками. Воспаление возникало от бликов на воде.
Жили мы с мамой в коммунальной квартире. Комната была крошечной. Я всегда испытывала чувство загнанности, и мне хотелось простора. В пятилетнем возрасте испытала страх, когда в игре нужно было залезть в трубу, которая проходила под дорогой. Все дети пролезли, а я не смогла. В песчаном карьере мои сверстники делали проходы и строили дом из нескольких комнат. Я же выкапывала только ямку, из которой можно было выглядывать. Однажды игру прекратили взрослые – после того, как одну из девочек засыпало обвалившимся песком и ее пришлось откапывать».

• 1641 год. Море. Очень жарко. Район экватора. Полный штиль. Корабль. Паруса повисли. Море сверкает бликами. Я вверху, на мачте. Я, наверное, вперед смотрящий. Мне сорок шестьлет. Нет, я лоцман. Ничего не вижу. Все сливается. (У меня слезы текут градом. Где мои салфетки?) Парусник или шхуна, похожая на ту, которая была в фильме «Дети капитана Гранта». Это грузо-пассажирское судно. Мы везем зерно, оно в трюмах, в Индию. Вижу палубу. Не очень новые, белые, надраенные доски. У меня тревога на сердце. Там впереди – рифы. Я знаю, что штилъ – это предвестник бури. Глаза напряжены. (У меня заболела голова.)

• 1882 год. Германия. Я маленький малъчик. Меня зовут Карл. Мне около пяти лет. Со мной маленькая девочка, чуть постарше. Ее зовут Берта. Мы одеты очень нарядно. Взрослые устроили пикник на траве. Смех, шутки. Рядом какая-то пещера. Мы прячемся от взрослых. Лаз узкий. Мы уходим вглубь и упираемся в стену. Дальше хода нет. Застряли. Мы пытаемся пойти назад и снова натыкаемся на стену. Не знаем, где выход. Темно. Страшно. Ужас. Задыхаемся. Хочется кричать, но не кричится.

Мы заперты. Где-то голоса. Нас ищут. Мы идем на звук голосов. Впереди свет.

Респондент вдруг замечает, что последнее событие прошлого она проходила, когда обратилась ко мне по поводу геморроя, мучившего ее около 20 лет и который ей предлагали прооперировать: досаждали частые обильные кровотечения. Я ее спросила: «Кстати, как ваш геморрой?» Она ответила: «Да я о нем вообще забыла».
Этот случай приведен для того, чтобы показать, какими возможностями обладает наш биокомпьютер. Он по запросу самого человека выдает те картинки, которые нужны для решения именно конкретной проблемы. Винер со своим изобретением перед совершенством биокомпьютера, образно говоря, может отдыхать. Перекрестные события прошлого высвечивают сразу несколько проблем, которые возникают у человека в настоящей жизни.

Прошлые жизни – это дирижер настоящей.

Озарение пациента

Аденоиды

Ад есть невежество.

Будда

Из большого количества материала по прошлым жизням и связям этих жизней с настоящим я выбрала именно этот, потому что недавно закончился чемпионат мира по футболу. Сборная России очень быстро выбыла из игры. В нашей семье это бурно переживалось, и так случилось, что именно тогда ко мне обратился отец Олега с просьбой помочь сыну: Олег с детства страдает хроническим насморком и все время ходит с носовым платком. Это доставляет ему большие неудобства, да и родители, по профессии врачи, мать – терапевт, отец – невропатолог, испытывают душевный дискомфорт при непрерывных сморканиях сына.
Олег – шестнадцатилетний, высокий юноша, слегка склонный к полноте. Лицо одутловатое, маскообразное, без каких-либо признаков мимики. При разговоре стереотипно морщит лоб. Из рук не выпускает платок и все время сморкается. Нос слегка искривлен влево.
В возрасте пяти лет Олегу удалили аденоиды, а в восемь лет операцию пришлось повторить, потому что дыхание через нос снова было затруднено. Олег ходил с открытым ртом, выделения из носа были обильными, на уроках был невнимателен, – в мозг поступало недостаточное количества кислорода. Олег сразу сказал, что он снова хочет оперироваться. Мама тоже на этом настаивает, а вот папа предложил обратиться ко мне. У папы был опыт общения со мной по его собственным проблемам. Я поняла, что аденоидные разрастания и, как следствие, хронический насморк у Олега – это не самостоятельное страдание, а проявление глубоких душевных расстройств. Я не буду подробно останавливаться на том, как Олегу удавалось успешно перекидывать мостики между настоящим и прошлым, чтобы из подкорковых структур вытащить на уровень осознания причины многих его душевных переживаний. А вот поделиться с отоларингологами-хирургами, мамами и папами тем, что может испытывать ребенок, которому производят эту, по технике исполнения простую, но очень кровавую операцию, считаю необходимым.

• Мне пять лет. Отец крепко держит меня на руках. Я испытываю бессилие, злобу и ненависть к нему. Мне восемъ лет. Меня привязывают к креслу. Страшно. Злоба и ненависть ко всем. И в том и другом случае одни и те же ощущения: внутри что-то медленно ломают.

 

И это все записывается в биокомпьютере и с этим предстоит дальше жить: злость, ненависть к отцу и ко всем.
Олег очень любит маму. Она для него авторитет. Не может только он простить ей одного: в детстве она не отдала его в секцию футбола. А он ведь ее умолял об этом, стоя на коленях. Но тогда в моде был большой теннис. Помните события не так давно минувших лет, когда этот вид спорта был президентским и очень развивался в нашей стране. О занятиях большим теннисом Олег вспоминает с чувством раздражения. Бегали толпой по тесной Малой арене Лужников. Вот и все впечатление. А потом все естественно кончилось. Президента переизбрали. Но мама уже не вмешивалась в спортивную жизнь сына. Он стал играть в школьной футбольной команде вратарем. Когда он рассказывает о себе как о вратаре, его лицо – до этого застывшее, без признаков душевных переживаний – оживляется. Все сейчас складывается как бы хорошо. Но Олег жалеет, что у него уже нет шансов стать профессиональным футболистом, потому что время упущено.
Свою любовь к футболу он ощутил в возрасте одного года. Он помнит, как стоит на плохо слушающихся ножках в кроватке и хнычет, просится «на ручки». Рядом, на тумбочке, телевизор. Отец смотрит футбол. Малыш слышит шум на трибунах. У него возникает чувство восторга, он перестает хныкать и пытаетея поднять ножку, чтобы пнуть. И еще одно яркое детское впечатление, связанное с футболом. Когда ему было пять лет, дедушка привел его на стадион на футбольный матч. Это ощущение стадиона, крики болельщиков настолько поразили его, что он стал бредить футболом. И сейчас, когда он возвращается мысленно в эти события, он понимает, что пятилетним ребенком почувствовал, что когда-то очень давно он уже был на футбольном поле.

• 1910 год. Англия. Лондон. Несовременный, крытый, деревянный стадион. Люди на трибунах одеты так, как одевались в начале века. Стадион полон. Я простолюдин, сижу на задних рядах. Мне около двадцати лет. На мне брюки серого цвета, простая белая рубашка и кепка в клеточку. На ногах недорогие черные ботинки. В руках платок. У меня насморк. Нос у меня тоже на боку. Идет игра. Игроки команды, название которой начинается на букву «Л», одеты в бело-красные рубашки, полоски вертикальные, трусы ниже колен. Гетры красно-белые. Высокие бутсы. Игроки другой команды, название которой начинается на «Д», одеты в белые рубашки, черные трусы, черные гетры с полоской сверху. Я здесь уже не первый раз. Выигрывают красно-белые. Я кричу, чувствую душевный подъем, возбуждение. Выигрывает команда, за которую я болею.

• Опять стадион. Трибуны полупустые. Игра между моей командой и командой, игроки которой одеты в зёленые майки, белые трусы и зеленые гетры. Я чувствую досаду. Моя команда играет плохо. Из носа начинает течь силънее. Это такая же досада, которую я испытываю, когда проигрывает «Спартак», за который я болею. Ой, да они тоже красно-белые. А то мы всегда дома удивляемся, почему я болею за «Спартак», папа за «Локомотив», а дедушка за «Динамо».

• 1015 год. Я рыцарь на коне, в латах. Латы сковывают движения. На душе беспокойство, волнение. Это турнир. Моя лошадь темно-коричневая. У моего противтка – белая в яблоках. Перед нами барьер, не очень высокий, длинный, деревянный. В руках у меня что-то вроде копъя. На трибунах знать. (У меня сейчас закружилась голова и откуда-то взялся кашель.) Нос заложен и как будто сломан. Чувствую уверенность, нацеленностъ, концентрацию. Удар в правое плечо. (У меня оно часто болит без причин.) Удар непрямой. Я удерживаюсъ в седле, а мой противник упал. Чувствую радость и восторг от криков на трибуне. Это такие же чувства, которые я испытываю сейчас, на стадионе.

• 1010 год. Франция. Междоусобная война. Я – рыцарь. На мне только шлем и что-то на плечах. Мне около 25 лет. Уменя борода и карие глаза. Я пеший. Меня бьют чем-то вроде палаша по лицу. Упал. Сильная боль и злость. Пытаюсь встать. Нос на боку.

 

Я и сама люблю футбол, потому что мой племянник – вратарь. Его команда среди 12 команд заняла первое место среди юниоров. Когда я бываю на матчах, то вливаюсь в эгрегор болелыциков совершенно гармонично и очень хорошо знаю, что чувствуют фанаты. Но, конечно, не дело бить по лицу других любителей футбола и превращать красивейший вид спорта в междоусобную войну. Что при этом чувствует тот, кого бьют, известно было уже в далеком 1010 году. Самое страшное и разрущающее человеческую личность – это насилие. Стоит задуматься, откуда у вас стремление к нему. Это бумеранг из прошлых жизней. Он и к вам обязательно вернется, если вы не задумаетесь над этим и не примете вовремя правильное решение: убрать стремление к насилию из своей жизни.

Не разрешай прошлым жизням управлять настоящей.

Совет автора

Не доверяй прошлым жиpням. Они обдерут тебя как липку.

Не из судебной практики